Это первый случай, когда обвиняемый по делу о сговоре команды Трампа с Россией избежит заключения под стражу.
Генерал Флинн занимал пост советника президента по национальной безопасности рекордно короткий срок – всего 24 дня. На пятый после инаугурации Трампа день он отвечал агентам ФБР на вопросы относительно своих контактов с российским послом Сергеем Кисляком и по неведомой причине солгал, отлично зная, что все телефонные разговоры посла записываются ФБР. Он не сказал правды и вице-президенту Пенсу, который повторил ложь в телеинтервью. Вероятно, Флинн считал, что ФБР не посмеет разоблачить столь высокопоставленных лиц. Однако информация об истинном содержании разговоров попала в прессу, и 13 февраля Флинн подал прошение об отставке.
Это не избавило его от дальнейшего расследования. Президент Трамп дважды попытался замять дело: оставаясь наедине с директором ФБР Джеймсом Коми, он говорил, что Майкл Флинн – «славный малый» и потому следует найти возможность «оставить его в покое». Коми дал понять, что не сможет исполнить просьбу президента. В мае президент уволил его, а спустя несколько дней первый замминистра юстиции Род Розенстайн назначил для расследования предполагаемого сговора спецпрокурора с исключительно широкими полномочиями.
Майкл Флинн стал первым из фигурантов дела, подписавшим, еще год назад, признание в даче ложных показаний ФБР. Это не лжесвидетельство, но все же достаточно серьезное преступление – генералу грозило до пяти лет тюрьмы и штраф в четверть миллиона долларов. Но у Роберта Мюллера был сильный аргумент: Флинну и его сыну могли вменить незаконную лоббистскую деятельность в пользу Турции и отмывание полученных таким образом гонораров. Генерал счел за благо заключить сделку с правосудием.
Для Трампа известие об этом стало громом среди ясного неба. Сразу же после подписания соглашения с Мюллером защита Флинна прекратила взаимодействие с адвокатами президента и его ближайших советников. Они не могли больше согласовывать свои показания, и это сильно тревожило Трампа.
Таким образом, Майкл Флинн стал первопричиной всего «Рашагейта». Знает он наверняка много. В поле зрения Кремля он попал еще в 2013 году, когда занимал пост начальника Разведуправления Пентагона и посетил Москву по приглашению главы ГРУ Игоря Сергуна. В ноябре 2015-го он за солидный гонорар участвовал в торжествах по случаю юбилея телекомпании Russia Today и сидел за одним банкетным столом с Владимиром Путиным.
Разговоры с Кисляком (Флинн знаком с ним дольше, чем с Трампом) касались санкций против России, которые Обама ввел 29 декабря 2016 года в ответ на вмешательство Москвы в американские выборы. Флинн просил повременить с жестким ответом, обещая после вступления Трампа в должность пересмотреть вопрос, и эта просьба была удовлетворена. Вряд ли президент Путин полагался на заверения генерала. Генерал должен был ссылаться на заверения вышестоящего лица, коим мог быть только избранный президент. Вот это и интересовало спецпрокурора в первую очередь.
В приложении к своему меморандуму Мюллер сообщает суду, каким именно образом Майкл Флинн помог расследованию, но почти весь текст в документе вымаран – эти сведения остаются секретными. Из оставшегося текста можно понять, что Флинна допрашивали 19 раз как следователи из аппарата Мюллера, так и другие следователи Министерства юстиции, что содействовал он в расследовании не только «Рашагейта», но и другого уголовного дела, а также третьего, о котором ничего не известно.
Что это за дела, пока остается только догадываться. Можно предположить, что одно из них связано с попыткой турецких спецслужб похитить и вывезти из США исламского лидера Фетхуллаха Гюлена, которого Анкара обвиняет в организации неудавшегося военного переворота в Турции в июле 2016 года. Генерал Флинн публично выступал за экстрадицию Гюлена, получившего политическое убежище в США. Второе дело может быть связано с Россией, а именно – с делом Марии Бутиной, которая обвиняется в работе на правительство РФ без надлежащей регистрации в качестве иностранного агента и находится в настоящее время в предварительном заключении.
Бутина тесно взаимодействовала с республиканским политтехнологом Полом Эриксоном, а тот, в свою очередь, активно продвигал на пост первого заместителя советника президента по национальной безопасности Кей Ти Макфарланд. Эта дама – ветеран американской политики. Она служила в Белом доме еще при Никсоне, Форде и Рейгане. В переходной администрации Трампа она формально была ступенькой ниже кандидата в советники, но прозвище «мозг Флинна» выдает истинную субординацию.
В признательных показаниях Флинна говорится, что он звонил послу по указанию «высокопоставленного должностного лица» переходной команды Трампа. Уже на следующий день после огласки этого признания New York Times опубликовала электронную переписку советников избранного президента, из которой явствует, что этим лицом была, скорее всего, Макфарланд. В своих электронных посланиях Макфарланд пишет, что Обама своими санкциями «загоняет Трампа в угол», что это ловушка, в которую заманивают избранного президента: они вынуждают его высказываться в защиту России и «дискредитируют победу Трампа, утверждая, что он обязан ею российскому вмешательству». И наконец: «Если начнется эскалация по принципу «око за око», у Трампа возникнут трудности в улучшении отношений с Россией, которая подыграла ему на выборах». Относительно последней фразы Белый дом объяснял, что это не мнение Макфарланд, а то, как изображают дело демократы. Однако известно, что в день, когда созванивались Флинн и Кисляк (и тот и другой брали паузы, чтобы согласовать позицию с вышестоящим начальством), рядом с избранным президентом в его флоридском гольф-клубе Мар-а-Лаго находилось только одно из действующих лиц - Кей Ти Макфарланд. Логично предположить, что она передавала Флинну указания Дональда Трампа.
После ухода из администрации Флинна Макфарланд осталась на своем посту. Избавиться от нее новому советнику по нацбезопасности генералу Макмастеру удалось с величайшим трудом. Президент немедленно назначил ее послом США в Сингапуре, но ее мутная роль в «Рашагейте» не позволила Сенату утвердить это назначение, и в феврале этого года она отозвала свою кандидатуру.
От Эриксона и Бутиной тянется нить к пожизненному члену Национальной стрелковой ассоциации (NRA) Александру Торшину, который только что ушел с поста зампреда Банка России, а прежде был членом Совета Федерации и при содействии Эриксона встречался с Дональдом Трампом-младшим в мае 2016 года на конвенте NRA в Луисвилле. В феврале 2017 года Дональд-отец планировал встретиться с Торшиным в узком кругу на Национальном молитвенном завтраке в вашингтонском отеле Hilton, но встреча была отменена из-за связей Торшина с оргпреступностью, в чем его обвиняют испанские власти. Торшин все обвинения отрицает.
