И пусть бы вспоминали весь день те, на кого настучали, коли живы, как раздался стук в дверь, а на пороге стоял имярек.
В погонах или без погон, с понятыми или без оныхѕ И кончилась жизнь. Та, которая была. И началась другая. Или ничего не началось. А стукачи могли бы смотреть на себя в зеркало весь этот день.
И рассказывать себе, как совершили поступок - в полном согласии с тем, что требовала власть. Как они - законопослушные граждане - следовали закону, без которого государству не устоять. И спасали свою страну, родину, власть. Пожертвовав одним человеком. Или двумяѕ
Просто 4 августа 2014-го исполняется 70 лет с того дня, как стукач указал на дверь, за которой пряталась девочка Анна Франк. Дверь открыли, девочку вывели, а с ней еще семерых. И увели на смерть. Просвещенный мир поминает минутой молчания этого подростка. Имя ее стало символом, и я затрудняюсь сказать, символом чего.
Анна Франк родилась 12 июня 1929 года во Франкфурте-на-Майне, в еврейской семье. Отец Анны - Отто , был офицером в отставке, мать - домохозяйкой, и была еще старшая сестра Марго. Говорят, что они не соблюдали еврейских обычаев и чувствовали себя больше немцами, чем евреями. Но пришел к власти Гитлер и помог им с самоопределением.
Отто Франк сложил вещи и эмигрировал в Голландию, где стал директором акционерного общества. Перевез семью, и в начале 1934-го пятилетняя Анна пошла в детский сад в Амстердаме. Потом была школа Монтессори, где она училась до шестого класса, после чего перешла в Еврейский лицей. В мае 1940 года фашистская Германия оккупировала Нидерланды. Оккупационное правительство начало преследовать евреев.
Сегодня найдены в архивах Америки документы, из которых видно, что Отто Франк подавал прошение о предоставлении визы ему и его семье в посольство США, и ему трижды было отказано. У него были родственники, которые звали и ждали, и готовы были принять его со всей мишпухой.
Увы - не понравилось что-то посольскому клерку в бумагах Франка. Год спустя - в июле 1942-го старшая дочь Отто Марго Франк получила повестку - явиться в гестапо. И папа решил, что все. В здании его фирмы, которая занималась производством варенья, он оборудовал убежище. По адресу Принсенграхт 263. И исчез. Дома оставил записку, в которой писал, что вся семья уехала в Швейцарию.
ѕУтро 6 июля было дождливым. Отто Франк радовался: в такую погоду на улице было меньше гестаповцев. Евреям запретили пользоваться общественным транспортом, потому Анна с родителями шла несколько километров под дождём.
Как многие другие здания Амстердама, стоящие вдоль каналов, дом номер 263 на набережной Принсенграхт состоял из парадной и задней части. Офис был с парадного входа, а задняя часть дома пустовала. Отто с коллегами оборудовал его под большую коммуналку, и замаскировал вход шкафом с документами. К ним потом присоединилась семья ван Пельс - папа-мама и мальчик Петер. А в ноябре 1942 года в убежище впустили восьмого жителя - дантиста Пфеффера.
В этом убежище маленькая Анна неуверенно начала вести дневник. Писала письма вымышленной подруге. Рассказывала ей, что произошло за день. Первую запись Анна сделала в день рождения - 12 июня 1942 года, когда ей исполнилось 13 лет. Последнюю - 1 августа 1944 года.
Она вела дневник для себя, но весной 1944 года по радио министр образования Нидерландов Болкештейн призвал граждан страны сохранять любые документы, которые после освобождения станут свидетельством страданий народа в годы немецкой оккупации. И одним из самых важных документов назвал дневники. Анна тут же принялась переписывать на чистовик и редактировать свой дневник. Но ничего не успела. На них донесли.
4-го августа 1944 года дом, где пряталась семья Франк, был обыскан голландской полицией и гестаповцами во главе с Карлом Зильбербауэром. За книжным шкафом важные мужчины в красивой форме нашли дверь, где 25 месяцев прятались евреи. Всех выволокли, арестовали и посадили в тюрьму.
Все восемь человек четыре дня провели в тюрьме на улице Ветерингсханс, а потом были отправлены в транзитный концлагерь Вестерборк, где помещены в «штрафное отделение». 3 сентября семью Франк депортировали в Освенцим. Этот 93-й состав, в котором было 1019 человек, стал последним эшелоном, увозившим голландских евреев в лагерь смерти.
В лагере они попали на отбор к доктору Йозефу Менгеле, который решал, кто будет допущен в лагерь, а кто сразу убит. Из 1019 человек 549, включая всех детей, кто был младше 15-ти лет, «доктор» отправил в газовые камеры. Анна осталась, так как пару месяцев назад ей исполнилось 15. 7 октября в блоке, где были Франки, отбирали женщин на работу на оружейной фабрике. Мама и сестра были отобраны, но не пошли, потому что Анна заболела.
30 октября, когда советские войска были в ста километрах от Освенцима, все отделение снова осмотрел «доктор» Менгеле. Отобрал здоровых заключённых и отправил в другой лагерь. Анна и ее сестра Марго в составе 634 женщин были перевезены в Берген-Бельзен. Ее видели там знакомые.
Оставили воспоминания, какая она была страшная - облысевшая, изнурённая и дрожащая. Марго не видел никто - она была очень больна и не могла слезть с нар. Потом Марго вовсе упала с них на цементный пол и лежала там в забытьи, и ни у кого не было сил её поднять. Анна, говорят, лежала в тифе и часто улыбалась в бреду.
В начале марта 1945 года умерла Марго. Спустя день-другой соседи по нарам увидели, что место Анны пустует. Саму Анну они, якобы, нашли снаружи. Оттащили к братской могиле, куда раньше снесли Марго. А 15 апреля 1945 года англичане освободили Берген-Бельзен.
Выжил только отец Анны - Отто Франк. После войны вернулся в Амстердам, ему передали найденный дневник Анны, и до конца своих дней он занимался его изданием и переизданием. Умер в 1980 году.
А тот, кто нашёл, задержал и отправил в концлагерь Анну Франк и её семью, жил долго и счастливо. История сохранила имена. Эсэсовец Карл Йозеф Зильбербауэр. Он отличался жестокостью даже в своей организации.
В 1948 году амстердамская полиция хотела знать, кто указал эсэсовцам на дверь, и начала розыск предателя. Согласно полицейским отчетам такой человек существовал, но его имени не знал никто. Было известно даже, что за каждого еврея стукачу платили: семь с половиной гульденов. Отто Франк - истец - отказался участвовать в расследовании. Дело закрыли, но в 1963 году открыли снова.
Дневник Анны Франк к тому времени уже был известен во всем мире, и мир требовал, чтобы предатель, по вине которого погибли невинные люди, был найден и наказан. Его не нашли. Точнее, не смогли предъявить неопровержимых доказательств, что это сделал именно он. Но история сохранила имена трёх возможных доносчиков.
Первый - Виллем ван Маарен (1895-1971). Он был кладовщиком на фирме и очень интересовался тем, что находится в глубине складов. Один раз его застали за кражей канцелярских принадлежностей, но самый поразительный случай произошёл, когда ван Маарен спросил у других сотрудников, приходил ли Отто Франк в фирму, хотя он не мог знать этого имени.
Особое внимание заслуживает факт, что в тот памятный день 4 августа 1944 года налёт Зелёной Полиции на «Опекту» начался с того, что, когда они вошли внутрь, ван Маарен столкнулся с возглавляющим их СС-офицером Карлом Зильбербауэром, после чего последний остался внизу с ван Маареном, а остальные пошли наверх. Сам ван Маарен своё общение с Зильбербауэром позже объяснил тем, что у него были связи в гестапо.
Увы - его оправдали. Хотя сам ван Маарен признал, что догадывался о наличии тайных помещений в здании. Организация PRA (Политическая Ветвь Расследований) не смогла выдвинуть против него обвинение из-за нехватки доказательств. Даже сам Отто Франк оправдывал его, так как ван Маарен сам скрывал в тайном месте своего сына.
Второй претендент - Тонни Алерс (29 декабря 1917-4 августа 2000). Согласно исследованиям английской писательницы Кэрол Энн Ли, которая долгое время изучала семью Франк, он встретил Отто Франка в 1941 и пытался шантажировать его тем, что ему удалось перехватить в СД, где он работал курьером, донос на имя Франка, в котором описывалась его беседа с бывшей сотрудницей фирмы Ёб Йянсен, в которой Отто негативно высказался о немецком вторжении в Нидерланды.
В 2002 Ли объявила Алерса предателем. Данное заявление опровергла жена Алерса Марта ван Как, однако его брат Кас Алерс и сын Алерса Антон с разницей в два года заявили, что лично слышали от Тонни его признание в том, что это он выдал местонахождение нелегалов.
Известно, что Алерс после войны не был арестован за членство в СС, но был ограничен в избирательных правах. В 1946 его всё же арестовали за поддержку Вермахта. Обвинение, выдвинутое против него Ли, не вошло в силу из-за недостатка весомых улик и доказательств. Удивительным совпадением осталось то, что Алерс скончался в день ареста Анны Франк - 4 августа - 56 лет спустя.
Третий претендент - Лена ван Бладерен-Хартох. Мелисса Мюллер, автор биографии Анны, считает, что Виллем ван Маарен, узнав о наличии нелегалов, рассказал об этом помощнику Ламмерту Хартоху, который сообщил своей жене Лене ван Бладерен-Хартох (умерла в 1963), что служила в 1944 году в «Опекте» уборщицей.
Сама Лена на допросах заявляла, что после ареста ещё три-четыре дня проработала в фирме, однако другие утверждали, что она с мужем уволилась в тот же день. О причинах того, почему Лена сделала звонок в гестапо, можно только догадываться. Мелисса Мюллер считает, что Лена боялась: если гестапо узнает, несдобровать было всем.
В пользу версии, что доносчиком является Лена Хартох, говорят «упорные слухи» о том, что в гестапо звонила женщина. Слухи пошли от бывшего директора Фонда Анны Франк и доверенного лица Отто Франка, от которого он это, якобы, и узнал. Вторая жена Отто незадолго до смерти в 1998 году также подтвердила, что слышала от Отто, что у доносчика женский голос. О том, где и как Отто Франк это узнал, сведений найти не удалось.
В 2003 году ван Маарен, Алерс и Хартох были проверены Нидерландским институтом Военной Документации, где пришли к выводу, что они невиновны. Было решено, что предатель никогда не будет найден, потому что на данный момент все свидетели и очевидцы событий мертвы.
Есть еще один персонаж - Мартин Слеехерс. Он был частным ночным патрульным, который объезжал каждый вечер на велосипеде улицы вдоль канала Принсенграхт в сопровождении двух собак. В дневнике в записи от вторника 11 апреля 1944 года Анна рассказывает о том, как вечером в субботу 8 апреля на «Опекту» напали грабители, но её отец с Ван Пельсом спугнули их. Так вышло, что мимо проезжал Слеехерс.
Увидев взломанную дверь, он позвал полицейского, и они вдвоём обыскали помещение. Анна записывает, что они возились у маскировочного шкафа. В официальном расследовании по поиску предателя имя Слеехерса не всплывало, и сегодня оно упоминается лишь по причине того, что он был знаком с членом НСБ Хёзинасом Хрингхасом, который 4 августа присутствовал при аресте нелегалов. После ареста нелегалов некто Мип Гиз стащила дневник Анны. Но когда Красный Крест в июле 1945 года подтвердил смерть сестёр Франк, Гиз отдала дневник её отцу.
Впервые он был издан в Нидерландах в 1947 году. На русском языке опубликован с сокращениями в 1960 году. Перевод Р. Райт-Ковалёвой, предисловие И. Эренбурга. Эта книга стала мировым бестселлером - не только из-за пронзительной интонации, но главным образом потому, что объединила в судьбе одной девочки миллионы человеческих трагедий. Анна Франк и её семья считаются одними из самых известных жертв нацизма.
Последняя запись в дневнике была такой.
Вторник, 1 августа 1944 г.
Милая Китти! «Клубок противоречий»! Это последняя фраза последнего письма, и с нее начинаю сегодня. «Клубок противоречий» - ты можешь объяснить мне, что это значит? Что значит «противоречие»? Как многие другие слова, и это слово имеет двойной смысл: противоречие кому-нибудь и противоречие внутреннее? Первый смысл обычно означает: «не признавать мнения других людей, считать, что ты лучше всех все знаешь, всегда оставлять за собой последнее слово», - в общем, все те неприятные качества, которые приписывают мне.
А второе никому не известно, это - личная тайна. Однажды я тебе рассказывала, что у меня, в сущности, не одна душа, а две. В одной таится моя необузданная веселость, ироническое отношение ко всему, жизнерадостность и главное мое свойство - ко всему относиться легко.
ѕЯ точно знаю, какой мне хочется быть, какая я есть... в душе, но, к сожалению, я такая только для себя самой. И, может быть - нет, даже наверняка, - это причина, почему я считаю, что я по натуре глубокая и скрытная, а другие - что я общительная и поверхностная. Внутри мне всегда указывает путь та, «чистая» и «хорошая» Анна, а внешне я просто веселая козочка-попрыгунья. И, как я уже говорила, я все чувствую не так, как говорю другим, поэтому обо мне и создалось мнение, что я бегаю за мальчишками, флиртую, всюду сую свой нос, зачитываюсь романами. И «веселая» Анна над этим смеется, дерзит, равнодушно пожимает плечами, делает вид, что ее это вовсе не касается. Но - увы! Та, другая, «тихая» Анна думает совсем иначе. И так как я с тобой абсолютно честна, то признаюсь: мне очень жаль, что я прилагаю неимоверные усилия, чтобы изменить себя, стать другой, но каждый раз мне приходится бороться с тем, что сильнее меня.
И все во мне плачет: “Видишь, вот что вышло: у тебя дурная репутация, вокруг - насмешливые или огорченные лица, людям ты несимпатична - а все из-за того, что ты не слушаешь советов своего лучшего “я”. Ах, я бы и слушалась, но ничего не выходит: стоит мне стать серьезной и тихой, как все думают, что это притворство, и мне приходится спасаться шуткой. Я уж не говорю о своей семье, они сразу начинают подозревать, что я заболела, дают пилюли от головной боли, от нервов, щупают пульс и лоб - уж нет ли у меня жара, спрашивают, действовал ли желудок, а потом порицают меня за плохое настроение.
И я не выдерживаю, я начинаю по-настоящему капризничать, потом мне становится грустно, и наконец я выворачиваю сердце наизнанку, плохим наружу, а хорошим внутрь, и начинаю искать средства - стать такой, как мне хотелось бы, какой я могла бы стать, если бы... да, если бы не было на свете других людей...»
На этом дневник Анны обрывается.
4 августа в дверь постучали.
