Борьба без победителей
Согласно данным Freedom House, демократия ослабела в 80 странах и достигла самого низкого уровня за 15 лет. Этот процесс затронул и Америку.
Раймонд Далио, мультимиллиардер, СEO Вridgewater, крупнейшего инвестиционного фонда в мире, автор бестселлеров, заявляет, что политическая поляризация ведет к гражданской войне. Только 20% американцев считают, что благосостояние их семей улучшится, 58% — что медобслуживание будет менее доступным, экономика ослабеет, роль Америки в мире снизится.
Пандемия усугубила гражданский раскол спорами о вакцинации, масках, обострила вопрос, как и зачем жить. Цифры госпитализаций и смертей стали частью новостного ритуала; притерпелись: одна смерть — трагедия, миллион — статистика. Пессимист скажет, что проблемы никуда не ушли, нынешнее положение только затишье перед новыми выборами, дальнейшим ухудшением экономического положения.
Но оптимисты надеются, что время и обстоятельства побуждают к пониманию, что победителей не будет. Накал страстей смягчается из-за общественной усталости и апатии. Готовности идти на баррикады поубавилось.
В последнее время появилось несколько точек совпадения позиций. Ни одно из радикальных предложений демократов не прошло без корректировки с учетом позиции республиканцев. В Конгрессе встретила общую поддержку идея создания комиссии по расследованию происхождения пандемии и действий администраций Трампа и Байдена.
Другой пример сближения позиций: как пишут эксперты, «В Вашингтоне мало энтузиазма по поводу военного вмешательства в Украине». Это отражает настроение в стране, согласно Yougov poll, только 11% американцев готовы поддержать посылку войск воевать с Россией.
У России 5000 ядерных бомб, у США — 4000, но апокалипсиса не будет. Украину не привлекает перспектива оказаться полем выяснения отношений ядерных держав. В конце концов Россия скажет, что не допустила продвижение НАТО, США — что остановили российскую агрессию. Возможно, лидеры трех стран заслужат Нобелевскую премию мира.
Борьба партий поутихла, поскольку в них нет внутреннего единства. Старая гвардия демократов приходит к пониманию, что прогрессисты вредят партии. Байден не обеспечил ни внутрипартийного единства, ни единства в стране.
У республиканцев свои конфликты. «МАГА» — «Сделаем Америку великой опять» — противостоит «Nеver Trampers» — «Трамписты никогда». Лиз Чейни, авторитет для выпускников колледжей, не подчиняется руководству. Лидер республиканцев в Конгрессе Макконнелл выступил против Национального комитета своей партии в оценке событий 6 января.
В медиа меньше враждебной риторики, оппоненты не доводятся до уровня врагов отечества. «Нью-Йорк таймс» опубликовала две полосы о популярности Трампа в среднем классе, его способности говорить с рядовым рабочим. А хождение партэлиты в народ, черный ребенок на руках кандидата выглядят фальшиво и сближению не способствуют.
Я открыл книгу Обамы «Обещанная земля» с предубеждением, многие рецензенты критиковали автора за необъективный подход к Израилю. Хотя жанр политического мемуара — продолжение политики другими средствами, сведение счетов с критиками, по-моему, книга достаточно объективна. Во всяком случае, информативней, умеренней, скромней и лучше написана, чем супербестселлер его супруги.
Нация или этнический конгломерат
Избрание Обамы сыграло противоречивую роль: оно было проявлением прогресса в расовых отношениях, но вместе с тем вызвало рост активности меньшинств и сопротивление белых супрематистов.
На волне левого радикализма возникло движение «Жизни черных важны» — BLM. Но сегодня в черной общине есть понимание, что агрессивная риторика и акции дискредитируют правозащитное движение.
BML имеет мало общего с движением Mартина Лютера Кинга, достаточно прочитать его речи «У меня есть мечта», «Наш Бог марширует с нами», книгу «Куда мы идем отсюда», их дух несовместим с насилием, с «расизмом наоборот». Выступая на митинге в Алабаме, Кинг говорил о глубинных основах сегрегации — заинтересованности элиты сохранять расовые напряжения, чтобы отвлечь общество от проблем эксплуатации и экономического неравенства. Он смотрел поверх расовых барьеров, в этом его принципиальное отличие от нынешних популистов-демагогов.
Говорить о том, что радикалы утратили влияние, пока не приходится, но есть позитивные сдвиги. После правления Де Блазио избрание Эрика Адамса мэром Нью-Йорка можно считать удачей. Я слушал его в бытность президентом Бруклина, тогда он воплощал образ представителя даунтауна. Но Адамс приступил к работе с пониманием, что при рекордном росте преступности и беспомощной полиции столицу мира ждет судьба Чикаго и Детройта. Он понимает, что опоры только на черную общину и новых иммигрантов недостаточно. Если Де Блазио посылал полицию разгонять похоронную процессию хасидского раввина и не видел беды в массовых погромных протестах, то Адамс приехал в Боро-Парк помогать упаковывать продукты для бедных ортодоксальных евреев.
Кто такой Адамс, видно, если сравнить его с генпрокурором Манхэттена Элвином Брэггом, тоже афроамериканцем, который начал карьеру с инструкций прокурорам избегать тюремного наказания за грабежи, незаконное владение оружием, неподчинение полиции, хулиганство.
Представление о меньшинствах как единой социальной группе имеет мало общего с реальностью. Латиноамериканцы тоже сталкиваются с расизмом, но они лучше интегрированы, чем афроамериканцы, у них выше образование, уровень доходов, ниже уровень преступности, крепче семьи. Протесты с насилием и грабежами их не привлекают. Но и «латинос» весьма разнородное понятие. Мексиканцы не приветствуют колонны нелегалов из Гондураса и Гватемалы, доминиканцы мало дружат с костариканцами.
Мусульманская община обособлена, сохраняет традиции, но ее разделяют религиозные розни. Здесь сильны радикальные, консервативные, националистические и антисемитские настроения. Но в последнее время террористическая активность исламистов снизилась, активные военные действия Запада в мусульманских странах прекратились, вместе с тем в стране ослабели антиисламские настроения.
Мусульмане часто объединяются с африканцами в пропалестинских и антиизраильских акциях, но на этом сотрудничество заканчивается, образ жизни и мировоззрение этих общин сильно отличаются.
Образцовым меньшинством являются азиаты, в особенности китайцы. Эта группа достигла замечательных успехов в образовании, бизнесе, науке, искусстве, спорте и политике. Азиаты, хотя им приходится иметь дело с расизмом, в особенности в условиях пандемии, доказали, что Америка и ныне открывает путь к благополучию тем, кто готов к напряженному труду и ответственности.
У азиатов непростые отношения с другими общинами. Они против аффирмативных акций при приеме на учебу и работу, против поблажек преступникам и социальной поддержки нежелающим работать и считаться с общественными нормами.
Обобщать сложно, но очевидно, что во всех общинах экстремизма поубавилось.
Прощание с иллюзиями?
Печальным открытием последнего десятилетия стало понимание, что демократия и либеральное просвещение не в состоянии противостоять ненависти к евреям.
Еврейская община оказалась перед необходимостью переоценки приоритетов. Десятилетиями большинство евреев — более 70% — поддерживали демократов. Доминировал либерализм: поддержка меньшинств, иммигрантов, геев, женщин, смягченное отношение к преступности, увеличение социальной помощи, пересмотр учебных программ, истории, моральных и культурных ценностей. Евреи-либералы сосредоточили свои усилия и ресурсы на заботе о других, но благодарности не заслужили, друзей и поддержки не нашли.
Более 80% антисемитских акций исходят от меньшинств, в первую очередь черных, черные активисты пытаются представить себя жертвами холокоста и требуют репараций, часто обвиняют евреев в захвате непомерной доли национального богатства, контроле правительства и медиа.
По данным Американского еврейского комитета, 90% евреев считают антисемитизм серьезной проблемой, 82% — что он растет, каждый четвертый сталкивался с антисемитизмом лично в течение года.
Евреи потеряли былую подержку в университетах и прессе. Недавний захват заложников в синагоге в Техасе ФБР и медиа охарактеризовали не как террористический акт, а как поступок психически больного человека. Статья в «ВНС» тоже поддержала эту версию. Террорист избрал не мечеть, не церковь, а синагогу целью нападения, заявил, что «Америка заботится только о евреях», требовал освобождения исламского террориста — все это не оставляло сомнений о его осознанных мотивах. Брет Стефенс, колумнист «Нью-Йорк таймс», назвал эти оценки моральным идиотизмом, других слов не найти.
Вупи Голдберг, черная ведущая программы на ABC TV, заявила, что Холокост был не расовым уничтожением евреев, а всего лишь негуманным отношением человека к человеку. Ее коллега с CNN Кристиан Аманпур сравнила правление Трампа с погромом евреев во время нацистской «Хрустальной ночи».
Байден номинировал Дебору Липстаг, историка Холокоста, на должность посланника по борьбе с антисемитизмом. Она проявила себя в борьбе с Трампом, но не стоит переоценивать ее возможности компенсировать то, что так и не поняли за 50 лет изучения Холокоста в школах и вузах.
Либеральная идеология, потеснив Тору и Талмуд, нашла поддержку в реформистских синагогах. Реформисты — боевой отряд демократов, они ведут фронтальную борьбу с консерваторами, часто критикуют Израиль за нарушения прав человека.
Но вот нечто новое: главный раввин флагмана реформистского движения «Стивен Вайс свободной синагоги» Аммил Хирсч выступил в поддержку сионизма и права Израиля на самооборону. Он против партийной приверженности и считает, что антисемитизм должен быть центральной еврейской проблемой. Я часто бывал в этой синагоге, здесь замечательный кантор, рядом Линкольн-центр, Сентрал-парк, элита Upper West Side. Пытался поговорить, узнать поближе. В путешествии к буддийским монахам или зулусам, возможно, нашел бы больше понимания. Убедит ли раввин своих прихожан, не берусь судить.
По приезде в Америку я представлял картину единения секулярных еврейских интеллектуалов с мудрыми раввинами, искушенными юристами, блистающими словом и логикой журналистами и щедрыми филантропами, способными решить любую проблему во имя мира и справедливости. Было время познакомиться с реальностью и расстаться с иллюзиями.
Возможно, нынешние еврейские проблемы породят просветление в сознании либералов. При этом можно надеяться на объединение усилий с ортодоксами в борьбе за право евреев быть евреями и жить в безопасности.