Основные персонажи газет, радио и телевидения – кинозвезды, политики, спортсмены, светские львицы, преступники и адвокаты. Национальное богатство создается Уолл-стритом, хедж-фондами, банками и страховыми компаниями. Рабочий или фермер словно человек-невидимка. Вроде есть, но никто его не видит. Как герой фильма или телерепортажа работяга «не смотрится», лишь иногда проходит персонажем в узкоспециализированных изданиях, докладах комиссий и подкомиссий Конгресса. Но кто эту скукоту читает? А зря, иногда там накручиваются лихие сюжеты. Например, у шахтеров.
Угольный пояс страны – Аппалачские горы – пересекают США от Великих озер до Мексиканского залива. До середины XX века уголь давал стране тепло и свет, приводил в движение заводы, железные дороги и суда. Исторически сложилось, что громадный регион полностью зависел от состояния дел в угольной промышленности. Закат начался в 1950-х годах, когда атом и альтернативные источники энергии начали активно вытеснять уголь.
В считанные годы Аппалачи деградировали. Воцарились безработица и бедность, шахтерские поселки стали похожи на города-призраки. Попавший в ходе предвыборной президентской кампании в кентуккийские Аппалачи Роберт Кеннеди был поражен, как семьи умудряются жить на 100-200 долларов в месяц, а визит туда же президента Линдона Джонсона послужил толчком для его известной «войны с бедностью». За эти годы федеральными и местными властями сделано многое, но по сию пору в Аппалачах не редкость дома без электричества, канализации, телефона и телевизора. Из прежних полумиллиона работающих в угольной индустрии на сегодня осталось всего 53 тысячи.
За Аппалачами тянется сомнительная слава края белых людей с черными легкими. Силикоз – главный бич и могильщик шахтеров. 40-50-летние мужчины-инвалиды с кислородными баллонами за плечами в здешних местах такая же обыденность, как в провинциальной России спившиеся алкаши с бутылкой сивухи в карманах телогреек.
Шахтерский "Титаник"
45-летний Лесли Блевинс только что принял душ и пытается приспособить кислородный баллон. Нехитрая операция дается ему с трудом, из-за дрожи в пальцах он не может пристроить носовые трубки. У него оплывшее от стероидов лицо, слезящиеся глаза, атрофия мышц конечностей, при кашле на ладонях остаются темные кусочки легочной ткани. Еще год назад Лесли совершал ежедневные прогулки, сейчас с трудом преодолевает путь от дивана до туалета.
Лесли знает: настает час расплаты за 21 год в забое, его легкие сжигает не только уголь, но и еще более коварная известняковая пыль. Добираться до угольных пластов приходится через известняки. Блевинс живет с семьей в небольшом городке Логан в Западной Вирджинии, а к доктору надо ездить через весь штат. И хотя машину водит жена, каждая поездка для него испытание, от запаха бензина начинаются приступы удушья и рвоты. Блевинс ездит «киселя хлебать» не от хорошей жизни, в своей округе он не мог найти доктора, согласного принять его «невыгодную» страховку.
54-летний Доналд Слоун живет в старом доме. Он отработал 22 года в шахте на четвереньках (высота забоя около метра) и только последние семь лет в полный рост. После того, как у него обнаружили силикоз, шахтера перевели машинистом на вскрышные работы (удаление горных пород, покрывающих полезные ископаемые). Хрен редьки не слаще, на черные легкие легла серая известняковая пыль. В этом году Слоун ушел на пенсию по инвалидности. Симптомы у него те же, что и у Лесли Блевинса.
Рику Холлу пятьдесят шесть. Он земляк и коллега Доналда Слоуна. Несколько лет назад черная пыль доконала его легкие. В 2013-м году ему пересадили донорское левое легкое. У Холла появился новый шанс на жизнь, но не на здоровье. Через год у него начались кровотечения в другом легком. Сейчас живет на кислороде и таблетках. Раньше Рик увлекался охотой и рыбалкой, сейчас - диван-кровать, полная апатия и потеря интереса к жизни. Лесли, Доналд и Рик - только трое из полутора тысяч горняков, ежегодно умирающих от силикоза. Каждый год по шахтерскому «Титанику».
Фатализм - одна из черт своеобразной аппалачской ментальности. Если средний американец без особых колебаний сменит место жительства в поисках лучшей доли, аппалачца надо сдвинуть бульдозером. Аппалачец рождается, живет и умирает в одном поселке. Терриконы, разрезы и шахты для него нормальная среда обитания, другой он не представляет.
Уголь в Аппалачах одновременно божья кара и манна небесная. Аппалачские молодые парни знают, чем заканчивается шахтерская жизнь, но все мечтают попасть в забой. Объяснение на поверхности. Средний заработок шахтера – 50 тысяч долларов в год, на всех остальных работах в поселках в несколько раз меньше. Спрос ниже предложения, и на попавшего в шахту смотрят как на счастливчика. О том, что его подстерегает в забое, о перспективе инвалидности и ранней смерти он старается не думать. Чему быть, того не миновать. Шахтеры расплачиваются за свои дома и достаток семьи здоровьем и жизнью, но однажды сев на иглу больших, по местным меркам, денег, уже не могут с нее слезть.
Большой обман
Ежегодно в результате несчастных случаев в шахтах страны гибнут десятки горняков, но эта цифра ничто по сравнению с «тихим убийцей» – угольной пылью. По федеральному закону, существуют жесткие нормативы содержания пыли. Максимально допустимый предел - два миллиграмма на кубический метр воздуха. При превышении этого уровня руководителей и владельцев ждут суровые санкции – от штрафов до закрытия шахт. Контроль осуществляет федеральная администрация по безопасности в горной промышленности – MSHA. Свыше 600 инспекторов MSHA работают в центре и на местах.
Но между Вашингтоном и местными шахтами идет игра в кошки-мышки. Вот что рассказывает кентуккийский шахтер Ленвилл Бейтс: «Дни плановых проверок – время Большого обмана. Форм обмана инспекторов множество. По правилам, они прикрепляют на каждого из нас приборы для взятия проб воздуха. Мы расползаемся по штрекам, и дальше начинается «химия». Идем в чистые забои, в места с лучшей вытяжкой, на фильтры надеваем куски ткани...».
Вспомним цифру – два миллиграмма на кубометр воздуха. Вокруг нее идет сплошное надувательство. Лаборатории MSHA в большинстве проб констатируют норму и даже ниже ее, а шахтеры мрут как мухи. Возникла даже теория: виновником «черных легких» является не угольная пыль, а никотин. Что есть, то есть - редкий горняк не курит. Но почему тогда «нормальный» курильщик доживает до семидесяти лет, а шахтеры живут на двадцать меньше?
На самом деле цифры пылевого благолепия дутые. Причем пыль в глаза государству пускают как проверяющие, так и проверяемые. Инспекторы на местах, как правило, из жителей тех же поселков и тысячами нитей повязаны с подконтрольными им шахтами.
У руководителей шахт есть управа и на заезжих инспекторов. Для начала столичной штучке сделают экскурсию по самым гиблым штрекам, в грязи и ползком, после этого он как шелковый. Сам в шахту ни ногой, отдает свои приборы хозяину, а тот уже знает, как с ними обращаться, чтобы получить желаемый результат. А самое грустное то, что в обмане активно участвуют и шахтеры. Столичные инспекторы приедут и уедут, а местное начальство - навсегда.
В укор шахтерам можно поставить и собственную безалаберность – многие не проходят профилактические осмотры и обращаются к докторам, когда уже поздно. Хотя и этому есть свое объяснение: если у шахтера обнаружена начальная стадия силикоза, на 90% процентов – прощай, шахта, прощайте, заработки. От этой игры в поддавки есть невинные пострадавшие – налогоплательщики: из бюджета только одного Кентукки на пенсии и лечение больных шахтеров штат ежегодно «отстегивает» сто миллионов долларов.
Дальнобойщик – самая опасная профессия
Положение подземных шахтеров не уникально в стране. Схожие проблемы на открытых разработках полезных ископаемых, в битумно-асфальтовой, асбестовой отраслях промышленности. И это не все. Кажется, нет ничего горше шахтерской доли. Как бы не так! В десятке самых опасных работ в США... шахтеров нет. Список «лидеров» каждый год обновляется, но в нем постоянно прописаны рыбаки, лесорубы, пилоты, строители, сельхозрабочие, мусорщики, электрики и водители траков.
Дальнобойщики, без машин которых невозможно представить пейзаж Америки, дают 15% производственной смертности по стране. Круглосуточная работа в любых дорожных и погодных условиях, постоянное нервное напряжение, вечное движение без движения, сон урывками, нерегулярное и нездоровое питание, езда без обрыдших ремней безопасности. Тучность, высокое давление, диабет, сердечные заболевания, последствия курения – половина водителей курят. В итоге замкнутый порочный круг – чем хуже здоровье, тем выше производственный риск; чем выше риск, тем хуже здоровье.
И так можно пройтись по всему списку опасных профессий. Конечно, лучший способ избежать профзаболеваний - ничего не делать, но, к сожалению, кому-то надо и работать. А где работа, там неизбежные противоречия между трудом и капиталом. Только, в отличие от Европы, американский капитал организован, а профсоюзы без всякого силикоза дышат на ладан. Еще чуть-чуть, и из официального календаря можно смело вычеркивать День солидарности трудящихся и День труда как символы-рудименты не прижившихся на американской почве социалистических начинаний.